Был прекрасный весенний день. По ярко-голубому небу медленно плыли белоснежные облака, прохладный ветер нежно покачивал ветки деревьев, облаченных в свежую зеленую листву, усыпанных цветами. Но в этот чудесный день в столице Гондора стояла глубокая тишина. Городские фонтаны были выключены, по улицам не бегали дети, окна домов были плотно зашторены. Жители оплакивали Короля Элессара, их прекрасного справедливого правителя, который в этот день объявил о том, что покидает этот мир, и отправился в Усыпальницу Королей и возлег там на своем последнем каменном ложе в ожидании смерти. Королева Арвен, забыв про мудрость и королевское достоинство, слезно умоляла любимого не оставлять его, но он ответил ей: "Суров час, но пробил он давно. И под березами Ривенделла, и на Керин Амрот нам ведомы были наши судьбы. Спроси себя, неужели ты хочешь дождаться, пока я выроню Скипетр от слабости? Нет, Арвен, я - последний нуменорский Король, и мне дарована не только долгая жизнь, но и право вернуть дар. Я ухожу".
Но прежде, чем отправиться в усыпальницу, Король пожелал видеть всех своих близких и друзей. С самого утра к столице тянулись скорбные процессии. Король прощался с теми, кого любил, пока силы не оставили его. После этого он возлег среди могил Властителей Гондора, и лишь одного просил войти в Усыпальницу - Леголаса, Владыку Сумеречных Эльфов из Итилиена.

В большом сводчатом зале Дома Мертвых горели несколько факелов, освещая лишь ряды невысоких каменных постаментов. На каждом из них покоилась фигура со сложенными на груди руками - бывшие Короли и Правители Гондора. Король Элессар лежал на ближайшем к входу каменном ложе в величественной позе без единого движения, и на его прекрасное благородное лицо снизошел свет спокойствия и мудрости. Леголас замер, не смея войти в Усыпальницу и не в силах оторвать взгляд от лица Короля.
- Я опоздал? - с горечью проговорил эльф, но Король открыл глаза и сделал слабое движение рукой.
- Леголас, мой друг… Ты пришел… - голос его был тих и слаб, но по-прежнему красив, и нотки былой властности еще слышались в нем.
Леголас подошел к неподвижно лежащему Королю и почтительно склонился над умирающим. Тот напряженно вглядывался в лицо эльфа. Наконец, тьма, обступающая его, немного рассеялась, и он смог увидеть долгожданного друга. Слабое, еле уловимое движение на губах Короля обозначило улыбку.
- Леголас… Я ждал тебя. Спасибо, что ты пришел… Позволь твою руку…
Леголас вложил свою мягкую кисть в ладонь Короля Элессара и грустно улыбнулся.
- Настал тот печальный час, когда ты решил покинуть этот мир. Ты, великий воин и мудрейший правитель, заканчиваешь сегодня свой путь. Разве мог я не прийти попрощаться с тем, кто столько лет был моим спутником, соратником и лучшим другом? Но, подумай, тебе дарована более долгая жизнь, чем любому из смертных, неужели ты хочешь покинуть свой народ до срока?
- Нет, мой друг, срок пришел. Я прожил больше, чем могли прожить и два человека, но не могу прожить больше, чем было предопределено для меня судьбой. Я сделал все, что должен был, и ухожу спокойным за свою землю и за своих детей. Я оставляю власть в сильных надежных руках, а Средиземье - в мире. Вот только Арвен… У нее по-прежнему есть выбор, надеюсь она уйдет на Запад и унесет память о днях нашей жизни… Мне же больше незачем здесь оставаться. Моя эпоха ушла и оставила лишь воспоминания. Элладан, Элрохир, Хальбарад, Имрахиль, Фарамир, Йомер, верные друзья, - живут теперь лишь в моей памяти. Гэндальф, Владыка Элронд, Галадриэль, Хранители - давно покинули нас, уйдя в Серебристую Гавань. Мэрри и Пиппин покоятся здесь же, в этом Доме Мертвых. Лишь только я, Гимли и ты, мой друг, единственные из Братства Кольца храним наш союз, но скоро и наша история закончится… Тьма снова сгустилась над Королем, поглотив лицо Леголаса, и оставила только мелодичный звук его голоса.
- Не стоит жалеть об этом. Все истории должны заканчиваться, иначе не смогут начаться новые. Наша жизнь была полна и горечью поражений и сладостью побед, и радостями встреч и горестями утрат, и болью войны и счастьем долгой мирной жизни. Мы прошли Войну Кольца и выиграли ее. Мы возродили этот мир из пепла и снова сделали его прекрасным и цветущим, мы успели насладиться им, и теперь мы можем спокойно уйти.
- Уйти? - тихо переспросил Король Элессар. Он ничего не видел вокруг себя, тьма обняла его и медленно покачивала, как на волнах, а голос Леголаса словно пел ему нежную колыбельную. - Ты уйдешь?
- Да. Ты же знаешь, я много лет мечтаю о море. Мой корабль уже достроен. После твоего ухода и мы с Гимли уйдем на Запад.
- И Гимли? Но как? Он же гном… - удивился Король и хотел сказать что-то еще, как вдруг тьма обрушилась на него и захлестнула с головой, и сразу исчезло все - звуки, запахи, ощущения. Волна, накрывшая его, властно потащила вслед за собой куда-то вниз, и он начал забываться, но в последний момент, уже на грани полного беспамятства, сделал над собой нечеловеческое усилие и вынырнул из этой темноты. Прежние ощущения начали слабо пробиваться сквозь завесу темноты усыпальницы. Он снова услышал голос Леголаса, который звал его:
- Арагорн, Арагорн! Что с тобой? Ты уходишь? Я позову Арвен?
Король Элессар поймал глазами пятнышко света, поняв, что это он, Леголас, сосредоточил свой взгляд на нем и попытался улыбнуться.
- Арагорн… - его голос был подобен дуновению ночного ветра, застенчиво шевелящего листья. - Да, Арагорн… Многими именами называли меня. Эстель, Торонгил, Дунадан, Элессар, но именно это - Арагорн - мне больше всего нравится слышать из твоих уст… Нет, не зови Арвен, мы уже попрощались. У меня есть еще немного времени, и я хочу провести его с тобой…
Арагорн замолчал, затем сделал глубокий вдох и, набравшись сил, снова смог видеть, слышать и говорить. Голос его стал звучать немного громче.
- Осталось одно незавершенное дело - последнее из тех, которые я оставил на сегодня. И одна просьба к тебе…
Он надолго задумался, потом внимательно посмотрел на склоненного над ним эльфа, поднял почти безжизненную руку и провел пальцами по нежной щеке Леголаса.
- Я уже старик, и морщины покрыли все лицо мое и тело, а ты все так же молод и красив, мой прекрасный эльф! Ничто не говорит о прожитых годах, только печаль закралась в твои глаза и мудрость легла на твое юное лицо… Почему я пропустил тот момент, когда это случилось?… Леголас, помнишь ли ты нашу первую встречу?
Леголас подхватил ослабевшую руку Арагорна и прижал ее к своим губам. Его грустный взгляд, устремленный на лицо Короля, наполнился нежностью. - Да, Арагорн, конечно, я помню нашу встречу. Это было в Лотлориэне. Владычица Галадриэль пригласила тебя в Священный Лес, и ты стал первым смертным, ступившим на Тайные Земли. Когда я увидел тебя, то подумал, что передо мной один из Перворожденных Эльфов, настолько ты был похож на них. На тебе были белые одежды и эльфийский серебряный плащ, а на лбу - обруч с алмазом, и он горел, как звезда. Но лицо твое было лицом воина, и замкнутое, суровое выражение было на нем. Ты держался с таким достоинством и благородством, что в тебе уже тогда был виден Король. И я понял, что встретил прекраснейшего из людей...
- Да, - проговорил Арагорн, - это было в Лориэне… Там свершилась наша судьба с Арвен, но потом я встретил тебя, мой друг… Леголас, сейчас, на этом смертном ложе, позволь мне рассказать тебе это. Всю жизнь я носил в сердце свою тайну - для того, чтобы в свой последний час открыться тебе… Я полюбил тебя в тот же миг, что увидел. Мне казалось, что душа моя всецело принадлежит Арвен, но только встретив тебя я узнал настоящую любовь… Ты должен понять меня, Леголас! Речь идет не о той дружеской, братской любви, в которой мы часто признавались друг другу. Я говорю о любви настоящей, той, которая разрывает сердце и тянет все жилы из человека… - дыхание Арагорна неожиданно сорвалось, и ему понадобилось несколько минут отдыха. Леголас молчал, опустив глаза. Ни единого чувства, кроме грусти, нельзя было прочитать на его лице.
- Прости, - сказал Король Элессар. - Надеюсь, я не оскорбил тебя своим признанием. Момента этой исповеди я ждал почти всю жизнь. Через все годы я пронес любовь к тебе, но не смел признаться, да и мог ли?… После того, как я ушел из Лориэна, прошло еще двадцать лет скитаний, а потом был этот Совет в Доме Элронда, и там я снова встретил тебя. Но там же я встретил и Арвен. Наши судьбы переплелись еще теснее, я надеялся забыть о тебе. Но ты тоже вошел в Братство Кольца, и всю эту Войну мы прошли вместе, почти всегда рядом. Твоя близость была для меня и мучением и наслаждением! Ты был рядом, но недостижим! Потому, что каждый раз, когда я хотел признаться тебе в своих чувствах, я вспоминал Арвен и свой долг, свою судьбу, предназначение… Проклятье! Как мне хотелось в те моменты не быть Арагорном, сыном Арахорна и наследником Исилдура!… А потом - коронация, победа и союз с Арвен… Помнишь, за день до прибытия эльфов в Минас Тирит мы с тобой остались наедине в тронном зале и разглядывали изваяния Королей? Ты пророчил мне годы долгого и славного правления, а я в тот момент готов был отказаться от всего - всех этих почестей, короны Гондора, Арвен, долгих славных лет. Я думал о том, что сейчас последний момент, когда я могу признаться тебе в своей любви, изменить все, что было предначертано, но больше не носить эту тяжесть в сердце. Но… я не посмел даже заикнуться об этом. Слишком страшным это было бы признанием. Тогда казалось, что лучше прятать любовь, но иметь возможность видеть тебя, чем открыться и испугать, потерять тебя навсегда. И, кроме того, Арвен… Она уже ехала ко мне, ради меня она отказалась от бессмертия, я не мог разбить ее сердце… И я промолчал…
- … И разбил мое сердце, - неожиданно произнес Леголас.
В глазах Короля появилось замешательство, удивление, ужас - все сразу. Леголас улыбнулся и медленно поднял на него свой ясный чистый взор.
- Ведь и я полюбил тебя, как только увидел в Лотлориэне. И понял твои чувства…
Арагорн молчал, пораженный. Леголас минуту задумчиво смотрел на руку Короля, лежащую в его ладони, затем поцеловал его пальцы и снова улыбнулся - мудро и печально.
- Я знал, что твоя судьба - быть с Арвен, я пытался заставить себя забыть твой облик и имя, но это было невозможно. Я не искал встречи с тобой, но почему-то именно я из всех лесных эльфов оказался в Доме Владыки Элронда на Совете, где снова встретил тебя. Это была случайность, но она определила мою судьбу. Очень плохая судьба для эльфа - быть влюбленным в смертного мужчину, быть любимым им, и при этом знать, как безнадежна эта любовь. Я присоединился к Братству Кольца, ведомый не только ненавистью к Саурону и желанием помочь Хранителю, но и любовью к тебе. Я не знал твоей силы и пошел с тобой, чтобы оберегать и защищать тебя в случаях опасности, и просто чтобы быть рядом с тобой. Знаю, когда мы были вместе, я казался тебе замкнутым и чужим, и ты мучился, но, поверь, я страдал не меньше. Так же сильно, как и ты, я хотел, чтобы мы открылись друг другу, но что было бы потом?…
Арагорн закрыл глаза и горестно покачал головой.
- Я чувствовал, что ты любишь меня, но все равно ревновал тебя к Арвен, - продолжал Леголас. - Но она осталась в Имладрисе, а я пошел с тобой. Наш поход в этой Войне был труден, мы проходили испытания и теряли друзей, однако для меня это было самое счастливое время рядом с тобой. Я был простым эльфом, а ты простым воином, и казалось, что еще есть возможность что-то сделать, чтобы быть вместе, главное только выжить, окончить эту войну, победить. Однако я помнил о том, какая судьба ожидала тебя, и ждал твоего решения. Ты мог все изменить, но изменилась бы не только твоя и моя жизни, а гораздо больше, почти все. Я видел, как трудно тебе было бороться со своим собственным сердцем, я был рад, что твой разум сильнее, и я понимал, что ты все делаешь правильно, скрывая свою любовь ко мне. Но душе было больно, любовь не хотела мириться ни с какими доводами и требовала ответа. Поэтому когда Война Кольца закончилась и мы победили, радость в моем сердце не могла побороть боли от осознания того, что наше путешествие закончилось, ты пришел к цели, и здесь наши пути разойдутся, так как отныне не ты владеешь своей судьбой, а она целиком и полностью завладела тобой. Я начал мечтать о море, собирался уйти в Серебристую Гавань вместе с Мудрыми и Хранителем. Помнишь Пеларгир? Я вдруг услышал там крик чаек, и вся война разом вылетела у меня из головы. В сердцах нашего народа тоска по морю живет всегда, лучше ее не трогать. С того момента не стало мне покоя ни под буком, ни под вязом… Но я остался. В тот день, когда, после окончания всех торжеств, мы все отправились провожать Эльфийских Владык, доехали до Ортханка и там распрощались, помнишь? Вы отправились домой, а я с Гимли поехал через лес Фангорна. Мне было так больно видеть тебя вместе с Арвен, ты казался счастливым и почти не смотрел на меня. Несколько дней я держал себя в руках, а стоило только войти в этот лес, я разрыдался как ребенок. Я был в отчаянии, я больше не видел никакой надежды быть с тобой, кроме одной: привести свой народ из Мирквуда в Итилиен и остаться там. Уже когда ты предложил мне это, как раз в тот день, в Тронном Зале, я понимал, что это значит для меня. Ты предложил мне соседство и дружбу, не более. Я знаю, ты просил об этом потому, что сам боялся меня потерять и хотел хотя бы таким образом остаться рядом со мной. С твоей стороны это тоже был жест отчаяния, и я, конечно, не смог оставить тебя. Я привел свой народ из Ясного Леса, уговорил и Гимли со своими гномами поселиться в Мерцающих Пещерах. Все эти годы, Арагорн, мы с тобой были рядом. Мы сделали эти земли снова самыми прекрасными на Западе Средиземья, окончательно расправились с врагами, вернули мир, спокойствие и красоту в Гондор. Но для меня эти годы были тяжелыми, мой Король. Над эльфами время не властно, и наши чувства не угасают, поэтому каждый день я был влюблен тебя так же страстно, как и в первый. Мы были рядом, но не вместе. И каждый день я чувствовал эту боль снова.
Эльф замолчал и низко склонил голову, пряча лицо от взгляда Арагорна. В усыпальнице вновь настала плотная тяжелая тишина.
- Прости меня, - наконец прошептал Арагорн, и из-под его ресниц показалась слеза и быстро побежала вниз к седому виску. - Если бы я знал, Леголас, дорогой… Если бы я знал… Я мучился сам и мучил тебя… Прости меня, прости… Леголас проводил взглядом его слезу и провел пальцами по дорожке, оставленной ей. Попытался улыбнуться, но уголки губ невольно задрожали.
- Как мне жаль… Как мне жаль тебя, мой мальчик, - хрипло сказал Арагорн. - Я никогда не думал о том, что причиняю тебе такое страдание. Мне казалось, что я мучаюсь один, что я хорошо все скрываю… И ничего не видел!
- Нет, не жалей меня, - ответил эльф. - Несмотря ни на что, я счастлив, что был рядом и видел твой расцвет. Каждая наша встреча согревала мое сердце. И я рад, что сейчас ты, наконец, признался мне.
- Слишком поздно! - из последних сил воскликнул Король. - О Эру, почему я был так слеп?! Леголас! - Арагорн с силой сжал руку эльфа. - Если ты знал, почему ни единым словом ты не дал мне понять, что тоже любишь меня? Почему я сам не догадался об этом? Почему твой голос всегда был ровным, а лицо бесстрастным? Почему теперь, на смертном ложе, мне дано понять, что все могло быть иначе!? Я мог - мог! - следовать велению сердца, но не послушал его и превратил мою и твою жизнь в одно непрекращающееся терзание! - еще одна слеза прочертила дорожку на лице Короля. - Как это жестоко, на пороге смерти понять, что жизнь была прожита не так!
Звук собственного голоса внезапно оглушил его, и все вокруг словно потонуло во мраке. Он обессилел и уже не мог выбраться из омута. Посреди темноты, обнявшей его, остался лишь Леголас, его светлый лик и взволнованный голос.
- Нет, не говори этого! Ты прожил жизнь именно так, как должен был. Ты знаешь, от твоих поступков зависело слишком много, и ты все сделал правильно. Так, как было предначертано твоей судьбой. Наверное, наша любовь тоже была дана тебе свыше как испытание, и ты выдержал его. Арагорн! Мы ничего не смогли бы изменить!
- Я мог бы, - еле слышно ответил Король. Лицо любимого стремительно исчезало в мутном потоке, подхватившем его. - Я мог сделать счастливым тебя. Возможно, свою судьбу я исполнил и верно прожил жизнь, но исковеркал твою.
- Мы ничего не могли изменить, - повторил эльф. - Были Берен и Лучиэнь, были Идриль и Туор, были Арагорн и Арвен, но не могло быть Арагорна и Леголаса. Никогда… Сами валар встали бы между нами… А что касается меня… Для этого я, наверное, и появился на свет, чтобы более двух тысяч лет прожить на свете, без цели и без любви, а потом встретить Короля и провести рядом с ним остаток его жизни.
Казалось, Король Элессар задремал. Леголас с нежностью смотрел на него, жемчужинка слезы замерла на реснице. На несколько минут в Доме Мертвых снова воцарилась тишина, нарушаемая только потрескиванием факелов.
- Леголас, любимый, - не открывая глаз, медленно прошептал Арагорн. - Мне жаль, очень жаль… Все могло быть иначе… Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь простить меня…
- Похоже, мне осталось совсем немного, кровь остывает в жилах… Я не знаю, что предстоит мне после смерти, но мне страшно, потому что там не будет тебя… Как трудно расставаться с тобой, особенно теперь… Ничего не вижу… Где ты, Леголас?
- Я здесь, - эльф нежно поцеловал лоб Короля и почувствовал, что щеки вдруг стали мокрыми от слез.
- Когда ты уйдешь на Запад… - проговорил Арагорн. - …Надеюсь, что там ты будешь счастлив… Леголас, а куда уйду я?
- Я не знаю, - с трудом сдерживая дрожь в голосе, ответил Леголас. - Я не знаю, куда уходят люди после смерти. Возможно, они вновь возвращаются на землю, чтобы прожить следующую жизнь.
- Нет… Там пустота… - хрипло ответил Арагорн.
Лицо его становилось неподвижным и похожим на неведомую маску. Леголас кожей чувствовал, как сгущается вокруг Короля мертвый воздух усыпальницы. Один из факелов вдруг затрещал, разбрасывая вокруг себя искры, и погас.
- Я хотел попросить тебя… - раздался шепот Арагорна. - О поцелуе… Теперь можно… об этом просить…
Леголас молча обхватил руками лицо Короля и прижался теплыми мягкими губами к его губам. Кожа Арагорна была холодна и неподвижна, ни один мускул не смог шевельнуться в ответ, но поцелуй эльфа был долгим, в нем одном были все нерастраченные поцелуи и ласки этих лет. Когда он закончился, Арагорн улыбнулся - одним только слабым движением ресниц - и прошептал:
- Спасибо, Леголас… Прощай…
- Прощай, - ответил эльф.
Он снова прикоснулся к губам Арагорна и поймал последний выдох Короля.

Король ушел. Леголас встал у его изголовья, и на его глазах облик Арагорна начал меняться. Неведомая красота опустилась на его черты. Свежесть юности, доблесть зрелости и мудрость прожитых лет сошлись на его лице.
Воздух в усыпальнице вдруг стал легким, разгорелись факелы, ветер принес в открытые двери запах весенних цветов. Леголас запел прощальную песню. Он пел о загадочном страннике, о бесстрашном воине, о могущественном короле. Услышав его песню, в усыпальницу вошла Королева Ундомиэль, тонкая и прямая, как стрела, в своем черном одеянии. Она встала рядом с Леголасом и молча, с лицом холодным и печальным, смотрела на Короля. Когда прощальная песнь окончилась, Арвен не шевельнулась и так же продолжала стоять возле умершего.
Леголас тихо вышел из усыпальницы и разыскал Гимли.
- Друг мой, Король ушел, - сказал он. - Пришло время и нам покинуть Средиземье. Идем! Наш корабль уже стоит на пристани и ждет нас.
Они вдвоем, как прежде, сели на одну лошадь и покинули молчащий город.

Холодные воды безвременья отовсюду стекаются к Нему крохотными ручейками, сливаются по пути и постепенно заполняют все вокруг. Их все больше и больше, они торопятся, гулко шумят на перекатах, и вот, это уже небольшая река. Она поднимает Его и неспешно несет по своему течению, а к невидимым ее берегам по-прежнему спешат миллионы ручьев, вливаются в ее русло, наполняют ее. Речка разбухает и разливается вширь, становясь тихой и полноводной. Движение ее замедляется; Он, как опавший лист, кружится на заводях, подолгу останавливается у берегов. Но вот появляется какое-то новое сильное течение, и оно подхватывает Его и несет куда-то вперед, все ускоряясь, и внезапно Он попадает в водопад, падает вниз и стремительно несется дальше, подгоняемый все тем же течением, ставшим сильнее в сто крат. Берегов уже нет, а черные воды все прибывают. И вот река впадает в море, а море постепенно превращается в океан, и все замирает и сливается в беззвучной, бескрайней, бесчувственной пустоте на многие-многие века.

Арагорн открывает глаза и видит море. Безграничное, светлое, теплое, ласковое. Прозрачные волны набегают на берег, ласкают босые ноги. Далеко-далеко, на еле заметной линии горизонта море незаметно соприкасается с небом, их переход друг в друга настолько гармоничен, что заметен только благодаря легким призрачным облакам, висящим над самой водой. Белые точки где-то там вдали - это чайки. Их пронзительный крик разносится над волнами, исчезая высоко в небесах. Теплый ветер играет с волосами. Арагорн поднимает руку и внимательно разглядывает ее. Смуглая гладкая кожа крепко обтягивает молодые упругие мышцы, каждый сустав, каждую жилку. Он трясет головой и видит свои черные как смоль волосы, встает и дотрагивается до кожи на животе, разминает ноги, ощупывает лицо. Молодой, он снова молодой, как в двадцать лет! Он смеется и наслаждается звуками своего сильного звучного голоса, и ветер разносит их на несколько миль вокруг. Счастливый, он оглядывается вокруг и видит яркое солнце, берег моря, усеянный белым песком и маленькими разноцветными камешками, дальше начинаются высокие холмы, покрытые свежей весенней травой, почти к самой воде подходят огромные многовековые сосны. И… возле одной из них тонкая мальчишеская фигурка, копна золотых волос качается на ветру, окутывая плечи.
Арагорн замирает. Да, это он, божественное видение, - Леголас. Арагорн бежит в сторону эльфа, разбивая ногами волны прибоя, останавливается на расстоянии одного шага от Леголаса и во все глаза смотрит на него. Это совсем-совсем юный эльф, ему тоже не больше двадцати лет: это видно по его глазам, там только свет и счастье. Он стоит, улыбается, так же смотрит на Арагорна, и морской соленый ветер мягко колышет пряди его волос. В ярких лучах солнца кажется, что он весь выплавлен из золота. Золотые волосы, золотая кожа, золотые глаза.
Арагорн стоит неподвижно, ожидая малейшего знака, чтобы кинуться к Леголасу и расцеловать его с головы до ног. Но тот только улыбается, его улыбка дружелюбна и приветлива, но не более. Сомнения закрадываются в душу Арагорна: он не узнал меня? А может, это и вовсе не он? Чья-то злая шутка, просто видение?
- Aja*, - дружелюбно произносит золотой эльф в этот момент.
И Арагорн, горестно вздохнув, отвечает:
- Aja, Laegolas.
Эльф вдруг перестает улыбаться, его глаза становятся необыкновенно глубокими и из-за этого темнеют. Он внимательно вглядывается в лицо Арагорна, а тот беззвучно молит его: "Вспомни, вспомни меня, Леголас!" И Леголас вспоминает, делает к нему шаг и крепко обнимает Арагорна, зарываясь лицом в его черные волосы. "Lae-go-las… Melethron nin*", - шепчет Арагорн, прижимает к себе эльфа еще крепче и гладит рукой его обнаженную спину, запускает пальцы в копну светлых волос и чувствует прохладный поцелуй Леголаса на своем плече.
Они надолго застывают в своем объятии. Волны прибоя осыпают их пенными брызгами; над головой с пронзительными, как боль, криками проносятся белоснежные чайки; теплый бриз одаривает их солеными запахами моря, и солнце медленно сходит на запад, склоняясь над солеными водами. А Арагорн по-прежнему обнимает Леголаса, вдыхает его нежный запах, прикасается щекой к золотому плечу.
Какая странная судьба свела нас здесь, в этом благословенном краю? Нет никого и ничего вокруг, кроме этого моря и нас с тобой, я чувствую это. Возможно ли, чтобы мне была дарована эта встреча? Мне кажется, это счастье не кончится никогда, оно будет вечным.
"Оно будет вечным" - беззвучно обещает Леголас. Он слегка отстраняется, заглядывает в глаза человека и дотрагивается своими прохладными губами до губ Арагорна. Сначала это лишь прикосновение, но Арагорн раскрывает губы, и оно становится долгим поцелуем. Леголас слабеет в руках человека, его ноги подкашиваются, и он опускается на белый песок, увлекая за собой Арагорна. Они ложатся у корней древней сосны, у самого прибоя. Тысячи горячих поцелуев сливаются в одну бесконечную ласку, эльфийский шепот звучит подобно музыке, тоненькие травинки, пробившиеся сквозь толщу песка, слегка покалывают кожу.
Почувствовав усталость, они размыкают крепкие объятия и переводят дыхание, а затем Леголас поднимается на ноги и, поманив за собой человека, направляется в сторону высоких холмов. Арагорн следует за ним. Они поднимаются на вершину одного из зеленых холмов, откуда виден, кажется, весь этот незнакомый край. На западе, севере и юге - лишь бесконечное море, а за спиной, на востоке - бескрайние зеленые поля, холмы, леса. И все дышит тишиной и неземной безмятежностью.
Арагорн встает лицом к морю и набирает полную грудь свежего воздуха, наслаждаясь предзакатным часом. Леголас тем временем собирает чудесные цветы, растущие среди яркой травы, и напевает песню. Затем он усаживается подле Арагорна и просит его сесть рядом. Когда человек садится, Леголас берет в руки его волосы и заплетает в косы, украшая их цветами. Его песня по-прежнему льется над холмами, рассказывая о чайках, что летают над морями, и о прозрачных волнах, набегающих на берег, и об облаках, неспешно идущих по небу и проливающихся теплыми грибными дождями. Арагорну хочется спросить эльфа, что это за чудесный край, и как они попали сюда, но он не решается.
Песня эльфа заканчивается; черные, как вороново крыло, волосы Арагорна заплетены в прекрасные косы, и в них благоухают белоснежные цветы. Арагорн целует любимого, а потом вытягивается на траве, положив голову на колени эльфа. Солнце все ниже и ниже, и постепенно краски вокруг становятся мягче, утихает ветер и легкий шелест травы. Леголас нежными пальцами ласкает лицо Арагорна и улыбается ему.
- Спой мне еще, - просит Арагорн, чувствуя, что на веки начинает опускаться сон.
Леголас высоко поднимает голову и видит, что солнце уже коснулось моря на горизонте. На волнах появилась широкая золотая дорога, ведущая на запад, к светилу. Он целует лоб возлюбленного и начинает петь ему колыбельную.
- Lora meldanya laiqua tauresse
Suri laituvar elya findesse.
Caituvan hare, hlarala hwesta,
Intyala lorilye laiqua tauresse.
Арагорн чувствует разливающееся по всему телу тепло и легкость. Сон мягко окутывает его, и он забывает краски и запахи, только далекий шум волн и мелодичный голос Леголаса звучат в его сне:
- Palya ranculye salqueo calasse,
Hlara haye falmar verala falassen -
Verala tira alquea cirya
Colala oiale atanin alasse.
Арагорну снится, что он лежит на спине, а река несет его в неведомые края. Но вдруг вокруг него становится пусто и холодно, и день внезапно превращается в беспросветную ночь без единой звезды на небе. Спокойная река превращается в бурный поток, он подхватывает Арагорна и быстро несет его вниз. Это уже не сон. Его уносит, уносит далеко, навсегда, безвозвратно. Он пытается сопротивляться, но дух его уже бесплотен и оторван от мира. Он забывает себя, пропадают все воспоминания и ощущения, вокруг только свист ветра и холодный воздух в полной пустоте. И, уже становясь частью пустоты, в самый последний миг, он вдруг слышит крик чайки и… колыбельную.
- Hehta macilya - sere elenissen.
Tire i quilde elya melisse.
Hisie pella Isil Romello
Anta silme. Lora meldo telpi alcarissen…*

_________________________________________________________________________
* Aja - здравствуй, привет
* Melethron nin - любимый мой

* "Колыбельная"
Спи, мой любимый, в зеленом лесу;
Ветра благословят твои волосы.
Я буду лежать рядом, слушая дыхание,
Угадывая твои сны в зеленом лесу.

Широко раскинь руки в сиянии травы,
Слушай, как далеко волны клянутся берегу,
Клянутся беречь подобный лебедю корабль,
Вечно несущий людям счастье.

Забудь свой меч - мир в звездах.
Хранит твой покой твой возлюбленный.
За дымкой луна с востока дарит свет.
Спи, любимый, в серебряных лучах.

Автор - Анна Живило